
14 мая 1940 года произошло событие, значимое для отечественного заповедного дела. В этот день Совнарком РСФСР своим постановлением объявил Судзухинский филиал Сихотэ-Алинского заповедника самостоятельным Судзухинским государственным заповедником, площадью 150 тысяч га.

К тому времени эта ценнейшая территория уже располагала заповедным статусом на протяжении 5 лет. Сихотэ-Алинский заповедник был образован (решением Совнаркома РСФСР) в 1935 году стараниями его выдающихся проектантов и организаторов. Это — Константин Георгиевич Абрамов, охотовед, природоохранник, подвижник заповедного дела, замечательный организатор и руководитель заповедников на юге Дальнего Востока. И – Юрий Алексеевич Салмин, талантливый зоолог и натуралист, именно ему и принадлежит идея создания Сихотэ-Алинского заповедника. 1 января 1936 года К.Г.Абрамов назначен директором Сихотэ-Алинского заповедника, а Ю.А.Салмин – его заместителем по научной части.

К.Г.Абрамов (1883 -1961)

Ю.А.Салмин (1909 -1943)
Разумеется, оба натуралиста исходили из важности заповедания этой территории в южном Приморье, в междуречье рек Судзухэ и Таухэ, выходящей на побережье Японского моря, отличающейся богатством природных комплексов, имеющей особое значение для сохранения крупных млекопитающих (пятнистого оленя, горала, тигра), величием которой восхищались и Н.М.Пржевальский, и первоисследователь лесов Дальнего Востока А.Ф.Будищев, а в начале XX века — В.К.Арсеньев.
В.А.Ватагин. «Уссурийский тигр»
Но принятое в 1940 году решение о придании самостоятельного статуса Судзухинскому заповеднику стало определяющим вектором в его дальнейшей истории. Истории, полной драматических страниц — как впрочем, и во всей истории отечественного заповедного дела.
Вот, в послевоенный год — распоряжением Совнаркома РСФСР от 04.01.1946, территория заповедника значительно расширена и достигла 339 тысяч га.
Вот как выглядела территория Судзухинского заповедника в I-м полугодии 1951 года:
А вот и очерк Г.Ф.Бромлея «Судзухинский заповедник» в фундаментальной, ранее в стране не имевшей аналога, 2-томной монографии «Заповедники СССР», изданной весной 1951 года:
Вроде надо бы надо сказать — спасибо товарищу Сталину! Только язык не поворачивается… Потому как в том же 1951 году под началом товарища Сталина было подготовлено и издано (за его же подписью) приснопамятное постановление, давшее начало процессу, известному в историографии заповедного дела, как первый разгром заповедников в СССР:
Всего — 88 из 128 заповедников СССР — под нож (в РСФСР — 27), как «излишние и не имеющие научного значения» либо «ненужные», остальные урезать … (крупнейший в СССР Сихотэ-Алинский заповедник урезан аж в 18 раз). В числе тех, кто под нож — Судзухинский…
Но товарищ Сталин вскоре покинул этот мир, а в стране по инициативе ведущих учёных и энтузиастов-экологов началось восстановление разрушенной заповедной системы. И вот, в 1955 году исполком Приморского краевого Совета народных депутатов принимает решение от 29 декабря №1224 «О восстановлении государственного Судзухинского заповедника». Это — необходимый шаг, но не решающий — требуется постановление правительства РСФСР. И, почти 2 года спустя, появляется и оно:
Первое впечатление обманчиво. Документ, конечно, больше про уссурийского енота, но и не только. Вся сила — в этом маленьком приложении №2.
В общем, уссурийский енот — животное полезное, во всяком случае — для Судзухинского заповедника.
1958 год стал годом возрождения Судзухинского государственного заповедника — он восстановлен, причем на площади 173 тысячи га. И — вроде бы начинается новый этап развития. Вроде бы, да не совсем… В 1961 году интерес к заповедникам проявил никто иной, как Н.С.Хрущёв, будь он неладен…


Сказано — сделано. Начался второй разгром заповедников в СССР. В том числе в РСФСР — 5 заповедников упраздняются, 4 реорганизуются, территории ещё 2 существенно сокращены.

Судзухинский заповедник вновь становится филиалом Сихотэ-Алинского заповедника, территорию ему снова урезают до 116,5 тысяч га.
Но и Н.С.Хрущёв как глава государства оказался не вечен, с его смещением начинает восстановление и заповедная система.
В 1965 году Минсельхоз СССР (в его ведение оказывается Сихотэ-Алинский заповедник) возвращает самостоятельность Судзухинскому заповеднику.
В 1970 году, в рамках кампании по переименованию в Приморском крае географических названий китайского происхождения, переименован и Судзухинский заповедник — теперь это Лазовский государственный заповедник им.Л.Г.Капланова.


По мне — так даже обидно, куда созвучнее был бы Судзухинский государственный заповедник имени Капланова. Тем более, что Л.Г.Капланов работал именно в Судзухинском, а С.Г.Лазо в границах Лазовского района Приморья даже никогда и не был. Но, что есть, то есть…
А сегодня Лазовский заповедник входит в структуру созданной (на его базе) Объединённой дирекции Лазовского государственного природного заповедника им.Л.Г.Капланова и национального парка «Зов тигра».
Вспоминая историю Судзухинского заповедника — вспоминаешь и тех, кто работал в этом заповеднике на протяжении восьми десятилетий. И, в первую очередь — тех, чьи имена прочно вписаны в историю нашего заповедного дела.


Амурский горал
Оскар Вильгельмович Вендланд – талантливый зоолог и охотовед, первый научный сотрудник Судзухинского филиала Сихотэ-Алинского заповедника, приступивший на его территории к системным исследованиям. И первый советский полевой биолог, начавший изучать жизнь амурских горалов.
27 июля 1939 года О.В.Вендланд был арестован. Причиной ареста стал донос работника, которого О.В.Вендланд уличил в браконьерстве. Тот, в свою очередь, проинформировал НКВД, что Вендланд – шпион, то ли немецкой разведки, то ли японской, то ли обоих сразу. И хотя обвинение в шпионаже «не прокатило», Оскар Вильгельмович был 29 февраля 1940 г. «за контрреволюционную пропаганду» осужден к трем годам лишения свободы. Умер в том же году во Владивостокской тюрьме, от почечной недостаточности. Реабилитирован посмертно в 1990 году.
Первым же директором (1940 — 1942 гг.) самостоятельного Судзухинского государственного заповедника стал Леонид Антонович Андреев.
Надо сказать, что в этой сфере вся кадровая политика на тот момент определяли две фигуры. Это — начальник Главного управления по заповедникам при Совнаркоме (затем — Совмине) РСФСР Константин Матвеич Шведчиков (старый революционер и государственный деятель) и его бессменный заместитель Василий Никитич Макаров, подвижник и видный деятель охраны природы и заповедного дела — они руководили заповедниками России и в предвоенные годы, и в годы Великой Отечественной, и в послевоенное время.
Как-то, на заседании Научно-технического совета Главка в декабре 1939 года, формирование директорского корпуса заповедников подверглось жёсткой критике со стороны начной общественности. И похоже, что руководители заповедного Главка тогда сделали определенные выводы и впредь, по мере возможностей, весьма взвешенно подходили к подбору директорских кадров. Что подтверждает и история Судзухинского заповедника.

Л.А.Андреев (1908 — 1843)
Выбор Л.А.Андреева в качестве директора Судзухинского заповедника явно был не случаен. Молодой, энергичный, имел опыт службы в органах наркомата внутренних дел, тяготеет к природе, в теме — успел поработать в Наурзумском, Тебердинском и Центрально-Лесном заповедниках, способен наладить охрану нового заповедника.
Именно на плечи Л.А.Андреева легла вся кропотливая работа, связанная с уточнением и выносом в натуру границ заповедника, формированием службы охраны, организацией борьбы с браконьерством. А бороться было с кем — дважды в Андреева стреляли….
В качестве научного сотрудника в Судзухинский заповедник был направлен Л.Г.Капланов — и у Андреева установились с ним достаточно тёплые отношения. Это тоже Андрееву в плюс — известно, что Л.Г.Капланов обладал сложным характером.
Но наступило 22 июня 1941 года… . Осенью 1942 года Леонид Антонович направлен крайвоенкоматом в Владивостокское военно-пехотное училище. Выпущен лейтенантом в апреле 1943 года. Командир взвода стрелкового полка Л.А.Андреев погиб в боях на белорусской земле 29 ноября 1943 года.

Леонид Антонович и Августа Федоровна Андреевы Братская могилу в села Мироненки Гомельской области. Здесь перезахоронен и прах лейтенанта Л.А.Андреева.
В связи с уходом Л.А.Андреева в армию, директором Судзухинского заповедника назначен Л.Г.Капланов.


Л.Г.Капланов (1910 — 1943)
Лев Георгиевич Капланов — выдающийся натуралист, талантливейший полевой зоолог, внесший бесценный вклад в дело изучения и сохранения амурского тигра, с 1936 года работавший в Сихотэ-Алинском заповеднике.
22 июня 1941 года года застало Л.Г. Капланова в отпуске, в Москве. Накануне войны в его полной одиночества личной жизни – поворотное событие: он женится на Л.А.Кастальской (с которой также давно знаком по «школе жизни» — Кружку юных биологов Московского зоопарка, знаменитому КЮБЗу). В начале осени Л.Г.Капланов получает назначение Главка и вместе с Л.А.Кастальской приезжает в Судзухинский. Здесь ключевым объектом его исследований должен стать амурский горал. Но уже через год он вынужден возглавить заповедник, совмещая руководящую работу с продолжением полевых исследований. Проявляет он себя и как жесткий ревнитель заповедного режима. Ситуация же для охраны заповедника в те годы складывалась крайне неблагоприятной. Из письма Л.А. Кастальской:
«Администрация заповедника бессильна что-либо предпринять, так как местные власти не только не поддерживают администрацию заповедника, но часто наоборот способствуют браконьерам вплоть до снабжения нарезным оружием… Военкомат Сокольского района в бухте Преображения за 150 кг мяса предоставил в распоряжение браконьера Николая Зуева военную винтовку… Братья Зуевы, тов. Кравченко — директором рыбкомбината бухты Валентин, как незаменимые работники, освобождены от призыва в армию и числились даже шкиперами. Фактически же они в море не ходили, а пропадали в угодьях заповедника, где открыто добывали зверей, мясом которых снабжали начальника погранчости тов. Рура и самого Кравченко» (Архив МОИП, д. 1606, лл. 3—5).
13 мая 1943 года, Лев Георгиевич направлялся с напарником на один из кордонов заповедника, по пути – решил осмотреть ближайший солонец, пошел пешком, напарника с лошадьми отправил дальше, договорились встретиться на кордоне, но Капланов туда так и не пришел. Его искали почти две недели. Найден он был лежащим в таежном распадке, в стороне от тропы, карабин — рядом. Волевая Л.А.Кастальская, активно участвующая в поисках, крикнула остальным «Не подходите. Нужна милиция».
Милиция в этой глухомани была далеко, малочисленна (война) и невысокой квалификации. Никаких экспертов-криминалистов в ее распоряжении также не было. Милиция не смогла даже разобраться — из какого оружия (два пулевых ранения – в спину и в голову, как выяснилось позже – из винтовки Мосина) был убит Капланов. Милиция тогда не смогла ничего…
Но убийство Л.Г.Капланова, как сказали бы в наши дни, получило (невзирая на военное время) резонанс. После личного вмешательства старого большевика К.М.Шведчикова, подключилась Генеральная прокуратура РСФСР. По-настоящему следствие закипело через год, на место выехал даже краевой прокурор. Заработали судмедэксперты, провели эксгумацию (давшую результат). В итоге следствие вышло на местных жителей, староверов, охотников и известных браконьеров братьев Зуевых, с которыми и раньше на у Л.Г.Капланова на почве заповедного режима были «трения». Вина была доказана, решением суда старший Зуев (непосредственно стрелявший) получил большой срок, отсидев «от звонка до звонка».
Обстоятельства гибели Л.Г.Капланова десятилетиями вызывают споры. Дело в том, что возможности и мотивы убить Капланова, встретившего в тот день на заповедной территории незваных гостей, были не только у Зуевых. Не так далеко от места инцидента был постоянный пост воинской части. Несущие на нем службу бойцы и ранее уличались в браконьерстве, в том числе лично Л.Г.Каплановым, который информировал об этом их начальство. Повторная встреча при таких обстоятельствах грозила браконьерам-военнослужащим огромными неприятностями (в первую очередь – отправкой из спокойного тыла на фронт). А так – в тайге свидетелей нет… .
Среди местных жителей, спустя десятилетия, мнение о том, что следствие пошло по ложному пути, превалирует. Кто-то слышал, как вернувшийся из заключения Зуев клятвенно заверял, что не убивал Капланова. Кому-то в пьяном застолье поведал односельчанин, бывший старшина той воинской части, что Капланова застрелил его сослуживец. Увы – подлинной правды нам уже не узнать. Стоит отметить, что Г.Ф.Бромлей (с декабря 1943 года – заведующий научной частью Судзухинского заповедника), вспоминая об этой трагедии 36 лет спустя, отмечал, что все же это – дело рук братьев Зуевых.
Заповедник оказался второй раз (и это — за полтора года) обезглавлен, а перед Главком вновь — ответственный кадровый выбор.
И снова сделан сильнейший кадровый ход: на эту должность на Дальний Восток направлен 36-летний Лев Осипович Белопольский, в дальнейшем- выдающийся советский орнитолог, но уже тогда — высококвалифицированный зоолог, опытный директор другого заповедника, орденоносец (ордена Красной Звезды и Трудового Красного Знамени, оба — в мирные годы, за участие в сложных арктических экспедициях).
Л.О.Белопольский (1907 — 1990)
Г.Ф.Бромлей (1906-1982)
Но через 3 года Белопольского, сильного полярника, направляют руководить заповедником «Семь островов» — это его детище, он — оптимальная кандидатура. И опять нужно подбирать директора в Судзухинский. И вновь выбор достойный: на эту должность назначают 40-летнего зоолога, кандидата биологических наук, Гордея Федоровича Бромлея, к этому времени — заместителя директора Судзухинского заповедника, имевшего уже 6-летний опыт работы в дальневосточных заповедниках (в будущем — выдающегося учёного, создателя и лидера териологической школы на Дальнем Востоке).
В целом это потрясает — в те, предвоенные, военные и послевоенные годы, на ниве руководства Судзухинским государственным заповедником трудилась, сменяя друг-друга на протяжении 11 лет, плеяда подлинных профессионалов — натуралистов, ученых и природохранников! Вот это и есть — кадровая политика!
Автор — Всеволод Степаницкий